Украинка из израильской тюрьмы: "Мне сказали: не подпишу признание, дочку отдадут евреям"

— Наш МИД заявляет, что вы не гражданка Украины. Это правда?

— Я — гражданка Украины. Я родилась в Николаеве в 1977 году, и у меня на руках оба паспорта: внутренний и загранпаспорт Украины, который мама продлевала через посольство Украины в Израиле. Я выросла и училась в Николаеве, по профессии — швея. Лишь на днях я написала прошение президенту Палестины, чтобы мне дали вид на жительство.

— Где вы познакомились с мужем?

— В 1999 году в Палестине, куда приехала через турфирму для паломничества по святым православным местам Иерусалима, Вифлеема. В Вифлееме я и познакомилась с будущим мужем Ибрагимом. Я никак не могла сторговаться с продавцами сувениров, они не знали английский и, как потом рассказал Ибрагим, видя, что я иностранка, пытались продать подороже. Ему стало жаль меня, и он решил помочь. Я уехала в Украину, а через месяц он приехал в Николаев. Здесь мы расписались, и здесь родилась наша первая дочка Ясмин.

— Как получилось, что вас обвинили в причастности к терроризму?

— В 2000-м я переехала в Палестину. Дочку не взяла с собой — не успела оформить документы, и она осталась с мамой. За год и 4 месяца до ареста у меня родилась вторая дочка Газалех. В мае, когда здесь стали чаще стрелять, мы с мужем решили уехать в Тель-Авив, снять там отель и отдохнуть на море 10—20 дней. В то время я совсем не знала арабский. В день, когда произошел взрыв (за который ее и мужа потом осудили. — Авт.), мы приехали в Тель-Авив на нашей машине, зарегистрировались в отеле. Тут кто-то позвонил мужу, и он сказал: «Нужно вернуться в Вифлеем». Мы остановились у блокпоста, он ушел за насыпь. Муж вернулся через 10 минут, сказал, что поговорил с другом. И мы вернулись в отель. Утром мы отправились в супермаркет за подарками родным. А когда спустились из магазина к машине, нас тут же арестовали! У меня выхватили дочку из рук, мужа повалили и избили, все время спрашивая о какой-то сумке, о которой я ничего не знала. Меня ударили, я потеряла сознания, а очнулась вечером. У меня было разбито лицо. Я кричала: «Где моя дочка! Где мой муж!». В 12 часов ночи мне привели дочку. Она была очень грязная, а я сидела со связанными руками и ногами, с окровавленным лицом, даже умыться не дали! Сказали, что дочку отвезут в детдом. Три дня меня допрашивали, но я толком не знала, в чем меня обвиняют. А потом привели мужа. Он был побитый, нам не разрешали разговаривать. Ибрагим лишь успел сказать: «Не бойся, поедешь скоро домой». Но меня забрали в другую тюрьму, где террористов держат в подвале. Там без адвоката, без какой-либо помощи я провела 35 дней. Меня никто не искал, только родители мужа.

Мне сказали, что дочку отдадут евреям на удочерение, но могут отдать свекрови, если я подпишу признание. Девочку мне привели через три дня, но малышка не узнала меня (Ирина заплакала. — Авт.). Я решила: хочу, чтобы она была живой и здоровой, и ради этого подпишу все... Когда мне дали по телефону поговорить с семьей мужа, и я услышала голос своего ребенка, я подписала все бумаги. Я не знала, что там. Потом адвокат сказал, что меня обвинили, что я — жена террориста, что мы вместе отвозили на израильскую территорию бомбу и смертников, что я лично их знала. Но это ложь! Через 3,5 месяца меня приговорили к 3,5 годам тюрьмы. Сказали, что дали так мало, потому что я гражданка Украины.

Когда сидеть оставалось месяц, ко мне приехал тогдашний консул Украины, привезли мужа и сказали, что оформляют мою с дочкой депортацию на родину. Муж был против. А консул сказал, что я — террористка, что я заслуживаю того, чтобы гнить в тюрьме, и в Украине меня посадят на больший срок. Я не стала подписывать бумаги на депортацию, и в 2005-м меня осудили на 20 лет!

— В каких условиях сидели?

— Я жила в корпусе вместе с девочками, также обвиненными в терроризме и в подготовке теракта при помощи самоубийства. Комната на двух человек 2 на 2 метра. Есть чайник, плита и телевизор. Я смотрела российские и украинские телеканалы. На корпус есть холодильник, стиральная машинка и сушилка. Родные могут на личный счет отправлять деньги, на них мы отоваривались в тюремном магазине. Нам нельзя работать и готовить для всех. Разрешены прогулки на 3 часа по маленькому дворику, а остальные 21 час в день мы должны находиться в закрытой комнате. Что-то принести, например, из холодильника, мы не имеем права просить охранников. Нам могут помочь лишь другие девочки.

Я научилась вышивать, плести из бисера, по самоучителю научилась читать по-арабски и писать арабской вязью. Представитель Красного креста приносил мне книги на русском и украинском, я выписывала местную газету. А еще я учила девочек русскому языку и давала уроки физкультуры.

— Связь с родными была?

— Каждые полгода я звонила маме и дочке в Украину. Они несколько раз приезжали ко мне, у нас было свидание на 2—3 часа. Арабское радио устраивало нам прямые эфиры на 20 минут. Младшую дочку привозили родители мужа. Она раньше никогда не улыбалась, а сейчас, когда я с ней, все время улыбается и начала смеяться. А вот наш посол, который тогда был, лишь раз приехал. Сказал, что я сижу в комфортных условиях, как в отеле, что у меня есть деньги на все необходимое, что у меня адвокаты по три дня в месяц бывают, сказал: «Ты террористка настоящая, палестинцы тебя боготворят», — и уехал.

— А есть какие-то весточки от мужа?

— Он пишет мне письма. Но разрешено только одно письмо. Он выучил русский и заочно учится в медуниверситете. Правда, я не знаю, на кого. Мужа я не брошу. А помочь ему могу, лишь написав прошение президенту Палестины, чтобы его включили в список тех, кого еще должны отпустить. Больше я ничего не могу. Я очень хочу иметь полноценную семью. Я попытаюсь наверстать все то, что потеряла за 9 лет, и дать своим детям все, чего они были лишены. Я до сих пор не верю, что на свободе! Это большое чудо! Ведь я — гражданка Украины, а обмен должен был быть только на палестинцев.

В ТЮРЬМЕ ПРОВЕЛА 9 ЛЕТ

Имя: Ирина Полищук

Ро­дил­ась: в Николаеве (Ук­ра­ина)

В 2002 году Ирина Полищук (по мужу Сарахмэ) была приговорена израильским судом к 20 годам тюрьмы за пособничество в организации теракта в городе Ришон Ле-Цион под Тель-Авивом в мае 2002 года, когда погибли 2 человека и 40 были ранены. За решеткой 34-летняя украинка провела 9 лет. 18 октября Ирина была освобождена в рамках обмена 1027 палестинских заключенных на израильского солдата Гилада Шалита, похищенного ХАМАС в 2006-м. В тюрьме остается ее муж, он приговорен к нескольким пожизненным срокам.