Даниил Спиваковский: "25 лет в коммуналке, знаете ли, закаляют"

С героем этого интервью мы находимся... в больнице. Правда, ненастоящей — построенной специально для съемок медицинского сериала из жизни клиники транспланталогии «Лист ожидания» (производство Шпиль (Россия) и FILM.UA (Украина)). Вокруг нас снуют симпатичные медсестрички из массовки, а сам Даниил во всю оправдывается перед двумя женщинами, одна из которых плачет, а вторая разгневанно кричит. Снимают сцену, в которой герой Спиваковского объясняется родственниками своего пациента, умершего во время операции.

— Эмоциональная сцена, Даниил. Скажите, а вот вы эти все киношные страсти сразу забываете, как только площадку покидаете, или продолжаете ими жить еще какое-то время и в реальности?

— Да нет, это же всего лишь игра. Сразу выхожу из образа. Я ведь так часто играю всяких гадов, маньяков и убийц, что если бы продолжал жить их внутренним миром, то, наверное, просто свихнулся бы. Вот, скажем, играл я Гитлера (в сериале «Легенда об Ольге»), а параллельно — в другом проекте — узника концентрационного лагеря. Там мне косую челку и усики лепили, а на другой площадке — искусственную щетину. Тут уже не до душевных метаний. Быть бы живым — в смысле хоть чуть-чуть бы отоспаться: живешь-то самолетно-поездной жизнью. Все время в разъездах и без выходных практически.

— А в мистику вы верите? Многие артисты, к примеру, в гроб боятся лечь или погибнуть на экране, чтобы на жизнь не спроектировать...

— Я не ошибусь, если скажу, что практически во всех моих картинах есть сцена, где моего персонажа убивают или того чище — он вообще кончает жизнь самоубийством. Я отношусь к этому спокойно — роль есть роль. И мистика тут ни при чем.

— Знаю, что для вашего самого известного фильма «Мой сводный брат Франкенштейн» вы скинули 14 кг. Это вас Тодоровский попросил?

— Он считал, что так было нужно для роли. Худея, я не придерживался никаких специальных диет. Я просто ничего не ел. Не могу сказать. что это было так уж тяжело: я и без того не завтракаю — лишь обедаю, да еще и не гурман к тому же. Пища для меня не роскошь — необходимость.

— Да вы прям спартанец какой-то...

— Просто не боюсь трудностей. Жизнь в коммунальной квартире на протяжении 25 лет, это, знаете ли, закаляет (смеется). Как там Высоцкий пел: «Система коридорная — на тридцать восемь комнаток всего одна уборная». Вот и у нас так же было. Я вообще с детства привык работать, а не бездельничать. Первые рублики, кстати, заработал здесь — в Украине — в Крыму. Пацаном собирал на плантациях табак.

— Слышал, что Валерий Тодоровский на съемках тот еще деспот и тиран.

— Он просто требователен к себе и к другим. Перфекционист. При этом он никогда ни на кого не орет. Даже если его кто-то очень разозлил. Он вообще интеллигентный человек и умеет держать себя в руках.

— Большинство актеров довольно уничижительно отзываются о съемках в сериалах...

— Нет, как по мне, сериалы — это замечательно. Правда, надо понимать, что тут существует разделение на «мыльные оперы» и «сериалы». В «мыле» я никогда не снимался. А в сериалах — с удовольствием. Ведь, по сути, что такое кино? Всего лишь история, рассказанная за полтора-два часа. А сериал — эта та же история, которую ты как бы смотришь-читаешь и смакуешь несколько вечеров. Это как в литературе: есть рассказы, а есть романы.

— А как вы относитесь к съемкам в рекламе?

— Да в общем-то нормально отношусь. Это тоже работа. Единственное, это не должна быть реклама с каким-то безликим персонажем. Это должен быть конкретно Спиваковский, ставший лицом конкретного товара, мною лично испытанного и который может оказаться полезен людям.

— В кино приходилось самому исполнять какие-то трюки? Или все на откуп профессиональным каскадерам отдавали?

— Ну почему же — случалось и мне каскадерить. В «Одна тень на двоих» меня скидывали на специальных страховочных тросах с шестого этажа. Я там еще приземлялся на коробки. И в других фильмах я время от времени пытаюсь разные трюки сам делать. Интересно же! Впрочем, если я понимаю, что трюк действительно рискованный, то доверяюсь каскадерам.

ОБ АЗАРТЕ И СТРАХАХ

Рассказал нам актер и о своей страсти — азарте: «Я люблю преферанс — это умная, математическая игра, требующая полной концентрации и самоотдачи. При этом я не люблю казино, потому что в казино от человека ничего не зависит — куда поставил фишку, туда она и упала. А я люблю, когда от меня хоть что-то, но зависит». И о своих страхах: «Я трусливый водитель — я боюсь лихачить и тащусь на машине со скоростью черепахи. Страшно боюсь остаться непонятым. Боюсь брякнуть что-то эдакое и кого-то ненароком задеть».