Британия вступает в 1984-й

Среди антитоталитарной классики виднейшее место занимает «1984» Джорджа Оруэлла. Выписанная с гиперреализмом, переходящим в психоделию, картина общества, живущего в вечной войне и вечном страхе. В Океании нельзя быть уверенным не только в будущем и настоящем, но даже и в прошлом. Работа, которой занимается центральный персонаж книги, состоит в том, что он корректирует прошлое – подчищает свидетельства о нем в соответствии с требованиями политики текущего момента. Ну а сегодня реальная Британия вступила в абсолютно махровый 1984-й год!

Немного отвлечемся, и перенесемся в отечественное прошлое начала семидесятых годов прошлого века. Так не было тогда для советских школьников более антисоветского чтения, чем отечественные же научно-популярные журналы года 1961-го. Цитировавшие не что-нибудь, а абсолютно официальные строки Программы построения коммунизма. Когда будет бесплатный проезд, а когда в школах введут бесплатное питание… Причем, поскольку обещанные даты этих славных событий к тому времени уже прошли, а в реальности их почему то не наблюдалось, то это вносило разлад в неокрепшие детские души.

Причем разлад куда больший, чем роман-газета с неизъятым еще к тому времени из библиотек творением Солженицина. «Один день Ивана Денисовича» был написан языком самобытным, но непосильным для детей. Повествовал о событиях по меркам детей непостижимо давних и официально осужденных. Описанных в классическом военном романе «Живые и мертвые»… А вот Программа построения коммунизма – точнее краткие выжимки из нее – говорила о насущном. С которым советских школяров безбожно – ну а как еще можно в стране победившего атеизма – провели.

И дети реагировали на это весьма живо и сильно по-разному. Кто-то и поныне осуществляет невыполненные обещания, перепрыгивая через турникеты для того, чтобы добиться вожделенного дармового проезда. Кто-то разочаровался в коммунизме в частности, и в левой идее вообще. Ну а кто-то сделал вывод, что не только объективное описание событий прошлого, содержащее перечень того, что люди делали, но даже и то, что они обещали в прошлом, может представлять колоссальную опасность для политиков.

Причем – вне зависимости от модели общественного строя. Эрик Артур Блэр, сотрудник британской колониальной полиции в Бирме, а потом журналист и писатель, творивший под псевдонимом Джордж Оруэлл, жил во вполне демократической и сугубо рыночной Великобритании. Не понаслышке знал работу пропагандиста – в годы Второй мировой вел на BBC антифашистскую передачу. Но именно он детально описал в «1984» работу чиновника Министерства Правды. Его Уинстон Смит занят тем, что корректирует прошлое под нужды сегодняшнего дня.

В Океании 1984-го года переменчивым было само прошлое…

Скажем, приходит Смит в свое Министерство, а на службе его уже ждет пришедшее по пневматической почте задание. Выраженное на сугубо алгоритмическом языке – times 14.2.84 miniplenty malquoted chocolate rectify. Дело в том, что «Не далее как в феврале министерство изобилия обещало (категорически утверждало, по официальному выражению), что в 1984 году норму выдачи шоколада не уменьшат. На самом деле, как было известно и самому Уинстону, в конце нынешней недели норму собирались уменьшить с 30 до 20 граммов. Ему надо было просто заменить старое обещание предуведомлением, что в апреле норму, возможно, придется сократить». 

И Уинстон берется за работу. Производимую с помощью довольно забавного сочетания технологий. Информация в вымышленном мире «1984» хранится на бумаге и транспортируется по пневматическим трубам (впрочем, пневмопочта установлена и в современных банках, там по ней передаются документы с подписями – дополнительная степень защиты в эпоху электронных коммуникаций…). А вот коррекцию текста «Таймс» от 14 февраля 1984 года он надиктовывает речепису (speakwrite), чему-то вроде Siri, но понадежней, ибо допускается к работе с ответственными документами.

После этого исправленные тексты скрепляются с исходными номерами газет, и отправляются пневматической почтой дальше по бюрократическому лабиринту. Следующие несколько строк позволили Оруэллу гениально обрисовать абсурдность общества, в котором жила Океания при режиме Ангсоца. Согласно им, все поправки, внесенные Смитом с коллегами, собирались, и на основе их номер «Таймс» от 14 февраля перепечатывался уже в новом, исправленном виде. Все старые экземпляры изымались и уничтожались, в пошивках их заменяли улучшенные версии. «Историю, как старый пергамент, выскабливали начисто и писали заново…»

Кусок текста поразительно силен с точки зрения писательского мастерства. С одной стороны рисуется инфернальный образ социума, у которого неправедным властям подвластна даже сама История, где мелкие бюрократы непрерывно насилуют музу Клио. А с другой – описано это в такой же стилистике, в какой декан Свифт писал о лилипутах и великанах, о летающем острове Лапутуту и о гнусных йеху (Yahoo – это именно из Свифта…). То есть – чистейшая фантастика. Разговор о серьезнейших вещах, но метафорический.

Действительно, каждый из англосаксов конца сороковых – начала пятидесятых, читавших Оруэлла, должен был воспринять приведенную выше историю примерно так же, как джентльмены восемнадцатого века – путешествия Лемюэля Гулливера. Как нечто абсолютно невозможное… Слишком много «твердых копий» производят ротационные машины. Слишком дорог типографский процесс. Ведь даже реальный СССР, который был посуровей вымышленной Океании, не мог добиться изъятия всех текстов «врагов народа первой величины». Они всплывали в самых неожиданных местах…

Найдя старый радиожурнал, школяр мог прочесть речь Троцкого об информационных технологиях 1920-х…

Ну, вот Троцкий – с которого Оруэлл писал образ врага государства №1 Эммануэля Голдстейна – как старательно изымали его имя советские пропагандисты, не найти было ребенку статьи о нем ни во втором, ни в третьем издании Большой Советской Энциклопедии. Борьба с троцкизмом подробно описывалась, а о самом персонаже – ни слова… Но вот найдет пацан старый журнал «Радио Всем», №2 1927 года – так там текст лекции в Политехническом музее самого товарища Троцкого. Да и тут же статья Гуго Гернсбека (того самого, в чью честь премия Hugo) о межпланетной радиосвязи, середина 1920-х…  

Но теперь технология сделала невозможное возможным. Подавляющая часть информации хранится в электронном виде, никогда не распечатываясь. Ну а участь того, что попадает на бумагу – печальна. За короткую прогулку со службы домой зазябшие мальчики-девочки успевают всунуть в руку 23 листовки и 2 газеты. Рекламные. Которые аккуратно сложенными для компактности отправляются в урну на углу… Информация нынче это нолики и единицы в массовой памяти серверов. Безразлично, свежие новости или нет, но это одни и те же байты.

И процесс, аналогичный полиграфии, теперь невероятно быстр и непостижимо дешев. Заменяешь одни цепочки битов другими – и все! Та самая работа Уинстона Смита сделана. Ну и политики не преминули воспользоваться представившимся шансом. Причем – политики Родины Парламентаризма, Великобритании. И пионером выступила правящая Консервативная партия. (Даром что ли оруэлловский Уинстон был окрещен в честь ее ярчайшего лидера Уинстона Черчилля…) Тори поймали на том, что они подчистили десятилетний архив своих выступлений и обещаний!

Ну, для начала они изъяли речи со своими обещаниями за 2000—2010 годы, период, когда они пытались отобрать власть у лейбористов, из собственного интернет-архива. Ну, это в конце концов их собственность… Но дальше – интереснее. Тори – а еще говорят, что они консерваторы – воспользовались самой что ни на есть передовой технологией, программным роботом (вот он, тут), чтобы запретить доступ к копиям их обещаний и посулов, хранящимся на Wayback Machine, Такая вот подчистка пергамента истории на базе технологий двадцать первого века.

Предвыборные обещания Дэвида Кэмерона с партийного сайта и из интернет-архивов исчезли

Правда, тут у консерваторов совсем уж «подчистить хвосты» И тут им помешал британский консерватизм – установленная королевой Анной (Право автора) обязанность передавать копии печатной продукции в библиотеки, распространенная и на Интернет. Так что в Британской библиотеке копии остались, и выцарапать их из нее не может даже правящая партия… Но – маленькая деталь. Посмотреть их полностью можно только с терминалов, расположенных в самом здании Британской библиотеки. Скажем, как и в позапрошлом столетии ирландский издольщик вполне мог послушать речи в Палате, выбравшись в Лондон…

Среди попавшего под зачистку информационного поля есть и социальные обещания, вроде «не трогать» детские пособия – которых лишили как раз состоятельный и платящий высокие налоги электорат тори – но и общеполитические. Чего стоят слова нынешнего премьера Дэвида Кэмерона о том, что интернет будет демократизировать политику, «more information available to more people», «больше информации будет доступно большему числу людей»… Эту речь на конференции Google Zeitgeist 2006 года тори зачистили, но она сохранилась на сайте The Guardian. 

Неблаговидные деяния консерваторов вытащила на свет компьютерная пресса. Будучи пойманными, они трогательно оправдывались, говоря что все дело в том экономическом беспорядке, который они унаследовали от лейбористов… (Ну да, у Океании тоже всегда были оправдания своим действиям в поведении Евразии и происках Голдстейна.) Но суть дела выразил раскопавший эти деяния Марк Баллард (Mark Ballard) из Computer Weekly – он сказал, что это показывает, насколько хрупки исторические записи сделанные в Интернете. Наверное, над этим стоит задуматься всем нам!