Бывший вратарь сборной СССР Александр Уваров: «Пусть Марадона колобродит» - Экспертиза

Сказать, что Александр Уваров в Израиле популярен, — ничего не сказать. На Уварова-футболиста в Израиле ходили как на Олега Янковского в «Ленком». Знали, что увидят игру высокого класса. Телекомментаторы с удовольствием дожидались момента, когда операторы показывали крупным планом могучего русского вратаря.

Шурой стал из-за друга

Это была золотая эпоха того «Маккаби»: клуб выиграл все, что только можно в Израиле, и Шура Уваров был первой скрипкой команды.

Затем он ушел тренировать вратарей во втором для него после московского «Динамо» родном клубе. А заодно и голкиперов сборной Израиля. Главные тренеры менялись, а Уваров оставался.

— Александр, почему в Израиле вас зовут Шурой?
— Мы приехали вместе с Александром Полукаровым, бывшим торпедовцем, одновременно начали играть за «Маккаби». Ну а так как мы с ним тезки, то получалось как в «Летучей мыши»: собака думает, что Шульц зовет жену, жена думает, что собаку. В игре это чревато, пока начнешь размышлять, кому кричит партнер, тебе уже привезут гол. Я и сказал: зовите меня Шура. Мне это имя мама дала, в честь бабушки. Вот так и стал я Шурой.

— А в Союзе у вас было прозвище?
— Коля Толстых (полузащитник московского «Динамо» 1970–1980-х, ныне президент ПФЛ. — «Спорт») все время называл меня Скалой. А ребята кликали Бугром.

Непонятный чемпионат

— На чемпионате мира завершились матчи второго тура группового этапа. Ваши впечатления?
— Мне трудно судить объективно. Я не все игры видел, был в разъездах. Но то, что видел на данный момент, могу оценить одним словом: непонятно. Никто особо не выделяется. Немцы разгромили не самую сильную сборную Австралии 4:0. На чемпионате мира это серьезная заявка, но дальше-то у немцев было поражение от Сербии.

— На чемпионате мира 1990 года в Италии «выстрелил» Камерун. Кого прочите «Камеруном» на нынешнем турнире?
— Имеете в виду команды из Африки? Тогда — Гану. Не исключаю, что «засюрпризит» Нигерия.

— Блестящая игра голкипера сборной Нигерии и тель-авивского «Хапоэля» Винсента Эньемы стала откровением?
— Нет, конечно.

— Может быть, это кураж, пойманный ненадолго?
— Не думаю. На линии Эньема хорош до загляденья. Что у него еще не доведено до высокого уровня — так это игра на выходах. Когда ему «грузят» с флангов, он сталкивается с определенными проблемами. Посмотрим, если ближайший матч он сыграет так же, как с аргентинцами, то…

— … Превратится в отрезанный ломоть для «Хапоэля»?
— Да.

— Раз мы заговорили о вратарях в ЮАР, то огласите свой приговор: мяч «джабулани» придумали враги голкиперов?
— Не знаю, как там насчет врагов, но вы же видите, что есть проблемы с этим мячом.

— Вы лично его пробовали?
— Сборная Израиля перед чемпионатом мира совершила небольшой южноамериканский вояж. Сыграли с Чили и Уругваем. Так вот, на тренировках все столкнулись с тем, что «джабулани» летит не так, как к этому привыкли: сначала нормально, а затем камнем вниз.

— Ошибка английского вратаря Роберта Грина в матче со сборной США — это несчастный случай? Закономерность? В Интернете гуляет подборка десяти самых жутких вратарских ляпов. Примерно половина из них — на совести родоначальников футбола. Отчего же так?
— Опыта игр за сборную у Грина кот наплакал. А тут еще мандраж, «джабулани» этот. И не упускайте из виду, что отскоки мяча в ЮАР намного быстрее, чем раньше.

Марадона не понравился

— Свой дебют на чемпионате мира 1990 года помните?
— Подошел ко мне вечером перед игрой Андреич (Юрий Андреевич Морозов, помощник Валерия Лобановского в сборной СССР. — «Спорт»). «Готов, — спрашивает, — завтра сыграть с аргентинцами?» Я вообще-то ехал на чемпионат третьим вратарем. Первым однозначно был Ринат Дасаев, ну и Витя Чанов, киевлянин, человек Лобановского, считался вторым. Но я кивнул, готов, мол. И все. Андреич ушел. А на установке Лобан (Валерий Васильевич Лобановский. — «Спорт») называет мою фамилию. Особо, кстати, не переживал перед игрой.

— Матч-то был с чемпионами мира — аргентинцами, а в их составе — Диего Марадона, которого иначе чем великим не называли. Игра запомнилась?
— Вот игра этим и запомнилась. Очень уж мне Марадона не понравился.

— ???
— Они подали несколько угловых, и каждый раз Диего бил меня то локтем, то коленом. А судья это все видел, но молчал — Марадона же… Ну я при очередном угловом врезал ему как следует, себя-то надо ставить, и он с того момента играл против меня нормально, без гадостей.

— Отчаянный вы человек. Все-таки — Марадона!
— Ну для меня в футболе на всю жизнь, на все времена авторитет № 1 — Лев Иванович Яшин. А он учил: «На поле все равны».

— И как вам старый знакомый Диего Марадона сейчас — в роли тренера сборной Аргентины, в костюмчике, с импозантной бородой?
— Да я давно на него не обращаю внимания... Пусть себе колобродит как хочет.

Палка о двух концах

— Как вы относились к пенальти? Как к суровому приговору? Или как к возможности показать удаль молодецкую?
— В восторге не был, но и не паниковал.

— Вратарь — это половина команды?
— Если вратарь хороший, то пол­команды, безусловно.

— Что голкиперу смерть, то форварду хорошо?
— Вот мяч этот, «джабулани». Умные люди быстро смекнули, что раз он летит по непонятной траектории, то надо бить из любых позиций.

— Они и бьют, не стесняясь расстояния, с тридцати метров, сорока.
— И что, часто мяч летит в створ? Вот так-то, «джабулани» этот, он как палка о двух концах…

— Тель-авивский «Хапоэль», если пройдет квалификацию Лиги чемпионов, то вполне может попасть в группе на «Зенит». Если, разумеется, «Зенит» не начудит в отборе. За кого болеть будете?
— Конечно, за «Зенит».

— Потому что клуб из России?
— Нет, потому что только бы «Хапоэль» не выиграл. Не люблю его…

— Вы это серьезно?
— Абсолютно («Маккаби» и «Хапоэль» в Израиле — примерно как «Зенит» и московский «Спартак» в России. — «Спорт»).

Тель-Авив