Чему мы могли бы научиться у традиционных обществ?

В 1997 году американский антрополог Джаред Даймонд выпустил книгу «Ружья, микробы и сталь» (Guns, Germs, and Steel), которая предложила весьма любопытное объяснение причин доминирования западной цивилизации в мире и получила Пулитцеровскую премию. Сейчас учёного интересует первобытное общество, в особенности то, что из того образа жизни сохранил Запад и как ему это помогло. О новой книге «Мир до вчерашнего дня: чему мы могли бы научиться у традиционных обществ» (The World Until Yesterday: What Can We Learn from Traditional Societies) г-на Даймонда расспросил журнал New Scientist.

На взгляды этого человека большое влияние оказало, что он с 1964 года подолгу гостит в Новой Гвинее — удивительном уголке земного шара, где, несмотря на близость к экватору, идёт снег и сияют ледники, где в пределах считанных километров можно встретить несколько экосистем, где живут тысячи племён и у каждого свой язык, где до недавнего времени использовались каменные орудия труда.

Г-н Даймонд признаётся, что поначалу в психологическом и эмоциональном плане туземцы показались ему совершенно такими же, как представители «цивилизованного» мира, но затем он заметил их поразительную открытость (что в голове, то на языке), обратил внимание на совершенно другое отношение к опасности и иной подход к воспитанию детей. Что касается последнего момента, то, по словам учёного, дети уже в самом раннем возрасте получают право на собственное суждение. Западного человека это приводит в ужас, ведь двухлетнее существо может решить, что ему надо поиграть рядом с огнём, и получить ожог. Но туземцы убеждены, что лучшей школы жизни, чем собственный опыт, не существует. При этом дети разных возрастов играют и живут вместе, так что старшие естественным образом начинают ухаживать за младшими.

Старики Новой Гвинеи, отмечает г-н Даймонд, чувствуют себя намного лучше, чем их западные сверстники, ведь в бесписьменном обществе их знания и мудрость играют чрезвычайно важную роль. Но когда приходит время откочевать на другое место, семьи, уже взявшие скарб и детей, не всегда могут унести с собой и своих стариков, поэтому последних просто убивают или оставляют с некоторым запасом еды и воды, на случай если те смогут всё же набраться сил и догнать племя. Многое зависит от традиций: где-то старики сами просят, чтобы их убили, где-то их лишают жизни без разговоров. У парагвайского народа аче (здесь учёный проводит параллель с Южной Америкой) некоторым молодым людям даже вменяется в обязанность отправлять стариков на тот свет.

Детоубийство тоже распространено по всему свету, и нам, воспитанным в западной культуре, это может показаться ужасным. Но в обществе, где нехватка пропитания — обычное дело, с иждивенцами разговор короткий. Если рождается физически неполноценный ребёнок, который не сможет прокормить себя, когда вырастет, никто не будет тратить время на уход за ним. И это прерогатива матери — решать, здорово ли чадо, следует ли ему жить.

А западное общество — это общество нахлебников. Например, в США и Великобритании только 2% населения непосредственно участвуют в производстве продовольствия. И этого оказывается достаточным, чтобы содержать остальных «паразитов». В Новой Гвинее добытчиком (и иногда фермером) должен быть каждый.

Мирное сосуществование племён — редкость, для этого требуется сильный лидер. Обычно в племени царит демократия, ведь взрослым, уважающим себя, знающим жизнь людям нетрудно договориться. Не возникает особых проблем и в том случае, когда сотня мужчин из одного племени устанавливает мир с такой же сотней соседей. Но всегда есть сорвиголова, который обязательно затаит обиду, кого-нибудь убьёт, и вражда вспыхнет с новой силой.

Вот для этого и нужна централизованная власть: без неё племя не сможет поддерживать мир с соседями. «Причина, по которой возникают государства и по которой крестьяне терпят паразитов, состоит в том, что государства обеспечивают мир и решают споры», — подчёркивает г-н Даймонд. Например, если на вас наехала машина, обязанность взыскать с человека компенсацию за вашу сломанную ногу лежит не на вас, а на государственной правовой системе. Поэтому традиционные общества превращаются в государства, но не наоборот.

Что же до того, как жители Новой Гвинеи относятся к Западу, то им очень нравится наша материальная культура: зонтики, спички, клей. Они очень рады тому, что у нас сравнительно низкая детская смертность. Но им трудно понять, почему мы не разрешаем детям уходить из дома, когда тем заблагорассудится. Кроме того, они не могут принять нашего одиночества, которое особенно сильно проявляется в старости.

Подготовлено по материалам NewScientist.