Списки жертв голода-1933 составлялись по разнарядке в сельсоветах

Напомним, после того как книга оказалась в библиотеках, жители села Андрияшевка Роменского района обнаружили в числе жертв... себя. Как оказалось, вместо списка жертв села в книге был опубликован... список избирателей Андрияшевки.

«К сожалению, данный факт имел место. Речь идет о халатности на грани преступления, — признал первый замглавы Института национальной памяти Александр Иванкив. — В свою очередь, мы уже приняли меры по исправлению ситуации: в электронном варианте, находящемся на нашем сайте, список жертв по Роменскому району исправлен. Кроме того, мы обратились к тем, кто составлял списки в других регионах, с просьбой провести дополнительную проверку. Что касается служебного подлога на Сумщине, то, по моей информации, за него уволены два человека».

Как нам удалось выяснить, жертвами «Книги памяти жертв...» стали замглавы и специалист Роменской районной администрации. Заму «выписали» отсутствие контроля, а специалисту — женщине по фамилии Коваленко — «неисполнение».

«Коваленко у нас вообще была единственным специалистом во всей администрации, — сказал нам один из сотрудников Роменской администрации. — И когда пришла разнарядка составить списки по Голодомору, была создана рабочая группа из двух человек — зама и специалиста. Зам должен был контролировать, а специалист собирала списки по сельсоветам и сама их набирала на допотопном компьютере. К тому же отправлялись они по электронной почте, то есть вообще не являются официальными документами. В такой ситуации неудивительно, что один список, представленный сельсоветом, не совпал с отправленным списком. Удивительно, что только один».

Является ли такая ситуация общей? В двух других районах Сумской области — Краснопольском и Лебединском — нас заверили, что списки проверяли, так что подобной ошибки быть не может. При этом один из сотрудников Лебединской райадминистрации добавил: «Но отвечать за списки мы все равно не можем — их составляют в сельсоветах, а там председатель, зам и секретарь на полставки. Им говоришь, что нужны списки, а они матом кроют — мол, вы своей ерундой от работы отрываете. Потом составляли-таки, но кого они там повписывали, один Бог знает».

«Списки, составленные таким образом, не могут считаться научными документами, — говорит глава Госкомитета архивов Украины Ольга Гинзбург. — Для этого нужно было комплектовать группы специалистов, которые работали бы на местах. Но этого сделано не было. В этом вопросе было больше политики, чем истории».

ДЕТСАДЫ — СВИДЕТЕЛЬСТВО ГЕНОЦИДА

Темой Голодомора «для галочки» занимались, похоже, не только на уровне сельсоветов, но и в областных центрах. Например, на сайте Госархива Харьковской области размещена книга с предисловием губернатора Арсена Авакова «Голодомор 1932—33 годов на Харьковщине», в которую включен целый ряд документов, которые либо не имеют отношения к теме, либо вообще опровергают версию об организованном геноциде. К примеру, документ №3 — «Объявление о работе мельницы №1 в г. Валки» за январь 1932-го — сообщает, что мелкие мельницы района закрыты как неприспособленные. Документ №12 — это «Постановление Харьковского обкома КП(б)У об организации детсадов и яслей и питания для школьников и женщин, которые имеют грудных детей, в районах области, где имеется острая нехватка продовольственных ресурсов». А документ №15 — это телефонограмма обкома в районы, которыми от местных властей требуется «безусловно снять» все самочинно созданные заградительные отряды. Наконец, даже среди современных воспоминаний о Голодоморе есть такие: «В селе Первомайском не умер с голода никто... Весь урожай был свезен в колхозный склад, варили общие обеды».